Лучше всего известны миграции сельди у берегов Сахалина и в заливе Петра Великого, поэтому мы на них и остановимся подробнее, тем более, что на южном Сахалине пишущему эти строки удалось в 1901 г. лично познакомиться с биологией и промыслом сельди (Шмидт, 1905) и положить начало ее научному исследованию. Это дает возможность несколько ближе остановиться на миграциях сельди у сахалинских берегов.
По представлениям японских рыбаков, «сельдь обыкновенно живет около самого Хоккайдо на больших глубинах и лишь во время икрометания приближается к отмелым берегам. Это происходит по достижении ею трехлетнего возраста». Японские рыбаки, промышляющие на Сахалине, считают, что весною сельдь идет вдоль западного берега Сахалина с юга на север, вероятно от о-ва Хоккайдо. Эти установившиеся мнения не подтверждаются, однако, фактами. Сельдь и здесь, конечно, живет не на глубинах, а в поверхностных слоях моря, вдали от берегов и приближается к последним для икрометания или для кормежки. Весною она подходит к берегам огромными стаями для размножения, но при этом вовсе не идет сплошным потоком вдоль берега с юга на север. Сведения о дне первого прихода сельди к берегам Сахалина и Хоккайдо, собранные мною за три года и нанесенные на карту, показали, что часто сельдь почти одновременно подходит к самым северным и самым южным промыслам и появляется раньше или позже у промыслов, расположенных посредине. Точно так же нередко приход сельди к двум близко расположенным промыслам колеблется в пределах нескольких дней. К таким же выводам относительно подхода сельди к берегам пришел и Павленко (1914) на основании своих наблюдений в Татарском проливе. Все это показывает, что сельдь прямо подходит с моря к берегам и что зимою она держится не в дальнем расстоянии в открытом море.
Первый ход сельди на Сахалине представляет собою грандиозное явление. В тех районах, где море у берегов зимою замерзает, он обычно начинается вскоре после освобождения моря от льда. Сперва, по словам японцев-промышленников, за два-три дня до начала хода появляются в небольшом числе «передовики» («юкибашири» по-японски) — крупные, ярко окрашенные сельди. Затем появляются сразу у самого берега огромные; стаи сельдей. Приближение их замечается промышленниками уже по цвету и движениям воды и по поведению морских птиц: тучи чаек и моевок начинают кружиться над водою, оглашая воздух своим криком. Сельдь сразу начинает ловиться в ставные невода-ловушки. Ход обыкновенно начинается и достигает наибольшей интенсивности ночью, и чем ночь темнее, тем сельдь, ловится в большем количестве. Если погода хорошая, то и ночью отчетливо заметно, когда появляется сельдь: вода особенно плещет, и по этому звуку рыбаки угадывают, что ход начался. День или два сельдь густыми стаями гуляет около берега на глубине 4—8 м, не подходит к самому берегу и не мечет икры; в это-то время главным образом она и ловится в выставленные невода. Затем, отыскав подходящие для икрометания места (рис. 13), сельдь приваливает к отмелям и банкам у самого берега, поросшим фукусами и ламинариями; здесь она выпускает икру и молоки, причем икра откладывается главным образом на водоросли, к которым прикрепляется благодаря своей клейкости. Икрометание свершается на самых мелких местах, до метра глубины, так что когда приваливают массы сельди, то головки и спинки рыб в верхних рядах выдвигаются на поверхность. Самцы сельди выпускают молоки в таком количестве, что вода нередко на много сот метров от берега становится молочно-белою, и так как молоки жирные, то волнение на банках прекращается, как от пролитого масла. Чувствуется и своеобразный запах молок.