Группой, обладающей наиболее совершенными органами и способами перемещения в воде, являются рыбы, и у них мы наблюдаем и наиболее типичные миграции, ясно выраженные, нередко протекающие с такою же закономерностью, как чередование времен года. Тело рыбы, действительно, идеально приспособлено к передвижению в водной среде: его форма — удлиненная, веретеновидная, сжатая с боков, настолько совершенна в смысле обтекаемости и возможности развить наибольшую быстроту при минимальном трении, что рыбы нередко специально изучались и брались за образец конструкторами подводных лодок и движущихся мин. Вертикальные плавники придают телу устойчивость, грудные и брюшные плавники также служат для удержания равновесия и для придания направления при подъеме и спуске, тогда как вся задняя половина или даже две трети туловища вместе с хвостовым плавником, служащим одновременно и веслом и рулем, превращены в мощный орган движения. Группы сильных мышц, расположенных симметрично по бокам позвоночного столба и разбитых на метамерные сегменты, при своем сокращении производят волнообразные движения заднего отдела туловища и изгибами его, а равно ударами хвостового плавника, гонят с большою силою тело вперед. Все эти приспособления позволяют рыбе не только развивать максимальную скорость передвижения в воде, но и с точностью поддерживать направление, руководствуясь органами чувств, которые также достигают у рыб большого совершенства.
Следует, впрочем, заметить, что далеко не все рыбы приспособлены к быстрому и совершенному плаванию. Позвоночная схема строения оказалась столь универсальной, настолько удобно приспособляемой к самым разнообразным условиям существования, что мы имеем среди рыб всевозможные комбинации формы тела и способов передвижения. Так, в тихих замкнутых водоемах встречаются рыбы с очень высоким и сильно сжатым с боков телом, как сазаны, караси, лещи, плавающие медленно и неспособные бороться с сильным течением.
Некоторые рыбы приспособляются к полуоседлому существованию, лежат на дне или даже зарываются в грунт дна; у них способность к плаванию еще более понижена и тело становится широким и плоским, либо сплющенным сверху вниз, как у скатов, либо лежащим на одном боку, как у камбал. В некоторых случаях рыбы приспособляются к пассивной миграции, приобретая лентовидное тело, на изгибы которого действует давление течения (личинки угря), или, наоборот, — тело шаровидное, надувающееся воздухом. В последнем случае рыба плавает на поверхности моря брюхом вверх, питаясь животными планктона и спасаясь от нападения хищников своими колючками; таковы ёж-рыба (Diodon) тропиков и собака-рыба (Tetrodon) наших .дальневосточных морей. Наконец, иногда главный орган передвижения, каким является задний, хвостовой отдел туловища, превращается даже в орган прикрепления как мы это видим у морского конька (Hippocampus), прицепляющегося своим членистым хвостом к водорослям.
Несмотря на эти довольно многочисленные исключения, активные миграции у рыб — явление широко распространенное: оно издавна обращало на себя внимание человека, так как именно во время миграций, когда рыба подходит массами к берегам или входит в реки, она является наиболее доступной для промысла. С давних пор массовые промыслы, морские и речные, приурочивались к периодам миграций рыб и успех лова зависел от количества рыбы, подходящей к берегам. Поэтому рыбаки всегда были хорошо знакомы с миграциями важнейших промысловых рыб — сельди, трески, лососевых, отмечали время подхода рыбы, старались предугадать, много ли рыбы придет, и для этой цели пытались связать ход рыбы с теми или другими внешними условиями или просто приметами. Все такие попытки были, однако, тщетными, так как миграция рыб — явление большой сложности и разгадать ее законы можно лишь путем продолжительного и тщательного изучения всей жизни рыб. Нередко ожидания обманывали рыбаков и рыба приходила в малом количестве или совсем почти переставала приходить. Это являлось таким же народным бедствием, как засуха и неурожай для земледельческого населения.