Не подлежит сомнению, что часть тех изменений, которые кета претерпевает при подъеме по реке, является следствием ее голодания и истощения, обусловленного производимыми огромными усилиями. Однако такие изменения, как вырастание клюва, образование зубов и развитие совершенно необычайной окраски, нельзя отнести за счет этой причины, а приходится считать связанным с половой деятельностью «брачным нарядом». Взгляды авторов на биологическое значение брачного наряда у рыб и у животных вообще очень различны. Одни видят в брачном наряде «украшения» самцов, которыми те привлекают самок, выбирающих «красивейшего», — взгляд этот, особенно по отношению к рыбам, настолько мало согласуется с фактами, что вполне может быть в настоящее время оставлен. Другие рассматривают элементы брачного наряда частью как фактические орудия самцов для борьбы между собою за обладание самками, частью как орудия устрашения соперников. Наконец, существует даже взгляд на брачные изменения лосося, как на исключительно патологическое явление.
В.В. Чернавин (1921), подробно разобравший все эти теории, приходит к выводу, едва ли выдерживающему критику, что «брачный наряд лососей есть явление атавистическое — возврат к типу предков», а таковыми он считает для морских лососей пресноводные формы, например форелей, что идет совершенно в разрез с общепринятыми взглядами и доказывается им недостаточно убедительными доводами. Правда, он отмечает некоторое очень поверхностное сходство в окраске брачного наряда мальков кеты, с одной стороны, и речных лососевых форелей — с другой (преобладание темного пигмента в наружном покрове, пятнистость, присутствие темных пятен на боках), однако это сходство может иметь и иное, более простое объяснение. Вполне естественно, что темная окраска мальков кеты, обитающих в пресной воде, исчезающая в море, возвращается у той же рыбы, когда она входит опять в пресную воду.
С другой стороны, если какие-то внешние условия, физические и биологические, вызывают у пресноводных форелей образование темной пятнистой окраски, то нет ничего удивительного в том, что мальки морских лососей, пока они живут в той же среде, имеют одинаковую или, вернее, сходную окраску. Точно так же едва ли возможно видеть атавизм в появлении в брачный период зубов, будто бы сходных с зубами мальков и рыб и сидящих на тех же костях. На самом деле зубы мальков совершенно не похожи на зубы брачного наряда, как отмечает и сам Чернавин в той же работе, говоря, что «у мальков челюсти ровные и передние зубы не отличаются от остальных».
С нашей точки зрения приходится отказаться от какого-либо биологического объяснения брачного наряда у лососей, пока само явление его образования и роль окружающих условий не будут более подробно изучены. Можно отметить, однако, что физиологически это явление вполне понятно: в устье реки кета вступает с совершенно неразвитыми половыми железами, и в короткий срок ее подъема по реке — в срок, который выражается, по наблюдениям Пентегова, для кеты, идущей в р. Хор, в 19—30 диях, — половые продукты ее должны полностью развиться и созреть. Вполне естественно, что при столь быстром созревании организм рыбы сразу наводняется половыми гормонами, которые должны сильно действовать на все его части и ткани и вызывать соответствующие изменения. Это подтверждается отчасти тем обстоятельством, что горбуша, которая совершает еще более короткие миграции, чем кета, и, следовательно, в более короткий срок должна довести свои половые продукты до зрелости, претерпевает значительно более сильные изменения.
С этой точки зрения, быть может, Баррет-Гамильтон ближе всех подходит к правильной оценке данного явления: если и нельзя говорить о «патологическом характере» наблюдаемых изменений, то во всяком случае они свидетельствуют о глубоких нарушениях химических процессов в организме; по-видимому, в результате этого рыба и погибает после нереста.