Едва ли можно также сомневаться в том, что, по сравнению с атлантическими, тихоокеанские лососи из рода Опcorhynchus являются более примитивными, и не только в морфологическом отношении, но и с точки зрения своих миграций. Однократная миграция из моря в реку, оканчивающаяся нерестом и гибелью всех принимающих в ней участие особей, является, конечно, более первичной, чем миграции, повторяющиеся несколько раз в жизни рыбы, особенно если принять во внимание, что при многократной миграции рыба каждый раз должна претерпевать два сложных превращения; приобрести брачный наряд и потом сбросить его и принять обычный вид. Вполне естественно думать, что лишь многократная миграция могла возникнуть из однократной, а не обратно.
У некоторых представителей рода Oricorhynchus (кета, чавыча), как мы видели, наблюдаются две миграции — летняя и осенняя или, по номенклатуре Л.С. Берга, имеются «яровая» и «озимая» сезонные расы. Они, однако, не вполне соответствуют тому, что мы наблюдаем у атлантического лосося, а именно, осенняя форма не зимует в реке, она лишь месяцем или двумя позже поднимается в реку, делает по ней более долгий путь и мечет икру позже, чем летняя, и на других нерестилищах, расположенных выше по реке. Мы имеем здесь просто как бы запоздание некоторой части рыбы (быть может, пришедшей из более отдаленных областей моря) и в результате растяжение всего миграционного сезона на более долгий срок.
Как и почему возникли более сложные миграции лососей в Атлантическом океане? Нам кажется, что в их возникновении играл значительную роль ледниковый период с его условиями, совершенно не похожими на современные. Как известно, на берегах Тихого океана не было сплошного ледяного покрова, воды его не были покрыты ледяными горами и обширными скоплениями пловучего льда, и вообще ледниковый период сказывался там не столь сильным охлаждением, как на Атлантическом, а потому и тихоокеанские лососи находились в условиях совершенно иных, более благоприятных.
В период максимального оледенения, когда воды Атлантического океана были полны айсбергов и походили на современные воды Антарктики, лосось, если он в те времена был уже в этом океане, несмотря на свою приспособленность к низким температурам, должен был быть оттеснен холодом и льдами к югу от своей современной области распространения. Лишь в межледниковые периоды потепления или во время окончательного отступания ледников он мог появиться у берегов Западной Европы и восточной Америки (там, где он сейчас находится) и мог начать свои миграции в мощные потоки пресной воды, которые неслись от тающих ледников к морю. Само собой разумеется, что продолжительные и трудные миграции, требующие, как мы виделй, в организме лосося сложных и необыкновенных приспособлений, не могли возникнуть сразу, а вырабатывались постепенно, путем медленной эволюции. Надо думать, что первоначально областью его нереста и икрометания были заливы и устья рек, может быть, даже еще с водой не совсем пресной. Приспособление к пресной воде обеспечивало икру и молодь на ранних стадиях развития от нападения хищных рыб и других морских животных, не сумевших приспособиться к опреснению. Позднее он стал продвигаться и в реки, в поисках для своего потомства мест еще более надежных и спокойных, с чистой, прозрачной водой, богатой кислородом, и находил такие места выше по реке, в ее притоках и ручьях, выбегающих прямо из-под ледников. При этом отбор обеспечил постепенное совершенствование всего арсенала миграционных приспособлений: сильную мускулатуру, способность накоплять резервные вещества ввиду продолжительного голодания, наконец, сложные инстинкты, связанные с отысканием пути и с преодолением препятствий (например перепрыгивание через водопады). Надо полагать, что по мере того, как отступали ледники и удлинялись реки, у лосося росла мало-помалу приспособленность ко все более и более отдаленным миграциям. Не следует забывать, что параллельно должна была вырабатываться и способность его молоди прокармливаться некоторое время за счет скудной пресноводной фауны и проделывать обратную длинную миграцию в море.